Вопрос этот в разные времена имеет разный ответ. Как и то, что считать баловством. Родители всегда хотят дать детям все самое лучшее, но они его представляют так, как если бы сами были детьми. Голодавшие дети войны своих детей закармливали до гусеничных складочек по всему телу. Те, кто всю жизнь провел ни разу не выехав за границу – мотаются с ними по разным курортам. Одна знакомая, которой мама не разрешала купить лошадку, своим детям чуть ли не при рождении собирается ее покупать. По сути, мы балуем не своих детей, а самих себя: ребенка внутри, ту девочку и мальчика, который не вырос.
Приведу в пример реальную историю с человеком, родом из подмосковной коммуналки, с родителями — обычными заводскими работягами, — который в девяностые сорвал куш. Было ему тогда уже пятьдесят. Так он купил себе мотоцикл Харлей, носился на нем по городу, а сзади охрана. Все выходные проводил на курортах с экстремальными видами спорта. Вот он по склону на горных лыжах, а за ним высокооплачиваемая охрана. Как очумелый бросался во все. В ответ на вопрос, почему он так жадно все это делает, объяснил: «Я полсотни лет мечтал. А теперь могу. У меня такой список накопился. А жить-то осталось совсем мало. Надо успеть».
В детстве я сама мощно не доела сладостей и фруктов. Помню, как придя ребёнком в гости и, увидев полную конфетницу или фрукты в вазе, умирала от желания получить к ним доступ, а потом ела, почти не жуя и неприлично много. Второй раз в гости меня не пригласили. И дружить со мной переставали. Но я все равно поедала сладости и фрукты при первой же возможности. С первой зарплаты и целых полгода я покупала на все деньги зефир в шоколаде десятками упаковок. Без чувства вины и радуясь тому, что сейчас не надо всю коробку, праздником доставшуюся, делить на четверых, где мне достанутся две заветные штучки. Через несколько лет не могла видеть этот зефир, так сильно им объелась.
Во взрослой жизни у меня были времена, когда праздником была покупка нового тазика, а непостижимой мечтой — покупка нового комплекта постельного белья. Сейчас, когда уже другие времена, мне бывает трудно сдержаться, на днях вот купила 3 новых тазика. Понять бы зачем… Конечно я стараюсь держать себя под контролем и не позволяю себе достичь зефирного отвращения, но в целом предпочитаю себя побаловать, если есть такая возможность, чем жестко ограничить.
Детям же стараюсь нужды покрывать. Чтобы им не надо было во взрослом возрасте подавлять свое рефлекторное желание десять новых тазиков «просто потому что могу».
Нафс безусловно нуждается в дрессировке. Но неудержимый же фанатизм в аскетизме приводит к срывам. К тому же, человек теряет благодарность своему Господу: не пользуется ниспосланными благами, а для чего же они тогда.
Другая крайность – выполнять любой каприз. Посмотрите на «золотую молодежь», имея все, они свой нафс удовлетворить не могут. Нафс всегда требует больше и больше, и когда у него уже все есть – ищет большего через специфические средства. Чрезмерные нищета и богатство рождают неумеренность. Самое лучшее положение – посередине, без ненормальной экономности и фанатичного аскетизма, без неуемной расточительности и разнузданного сластолюбия.
Многие дети, которых растили в ограничениях, срываются и идут во все тяжкие «с первой зарплаты». Поэтому, по возможности, детей нужно баловать. Я бы даже сказала изыскивать возможности и баловать. Но как только нафс проявляет жадность и ненасытность – сдерживать процесс баловства, включая режим воздержания. Могу – но не делаю, ибо нет в этом блага. Поясняя им, что чем больше ты имеешь, тем воздержанее надо быть в желаниях. И, конечно, дети должны чувствовать родительсуюлюбовь, хоть в богатстве, хоть в бедности.
Лейла Бахадори
