В пятницу, 10 февраля, проповедь в Пятигорской мечети прочитал Мухаммад-Саид Магомедов. В своем выступлении проповедник рассказал поучительную историю из жизни одного человека:
— Мне не было и тридцати, когда моя жена родила первого ребенка. Я не забываю об этой ночи никогда… Эта ночь была бессонная, проведенная в пустых разговорах, в сплетнях, и непристойностях. В основном я был рассказчиком и смешил их, говоря о том или ином человеке, а они смеялись и подливали масла в огонь. Я обладал необычайным “талантом” издеваться над людьми. Я подражал и копировал человека вплоть до акцента его голоса. Я пародировал всех подряд, высмеивал всех подряд, даже мои близкие друзья не могли избежать моих насмешек.
Некоторые люди стали избегать и сторониться меня, дабы не быть осмеянным. Как раз в ту ночь я рассказывал о слепом попрошайке, над которым я решил подшутить на рынке. Когда я поставил ему подножку, он неуклюже упал и никак не мог встать на ноги. Люди вокруг умирали от хохота, видя, как он безуспешно пытается встать на ноги.
Как обычно я очень поздно ночью возвратился домой. Моя жена ждала меня. Она была в положении и скоро должна была родить. Она дрожащим голосом спросила: «Рашид, где ты был?» Я ответил с издевкой: «На Марсе был, с друзьями конечно».
Она выглядела очень ослабленной, а слезы душили ее, и она сказала: «Рашид, я сильно болею, ты даже не представляешь как. Срок подошел, и ребенок должен скоро родиться. Она сжала губы, но слезы текли по ее щекам».
Я тут понял, что она должна родить, мне надо было бы быть более серьезным, больше быть занятым ею, тем более она была на девятом месяце. Я быстренько отвез ее в больницу. Ее ввели в родильное отделение, и она там провела долгие часы в муках.
Я терпеливо ждал, пока она родит. Ее роды были трудными, я устал ждать и ушел домой. В больнице я оставил номер своего телефона, чтобы они смогли мне сообщить, когда она родит. Примерно через час мне позвонили и сообщили о рождении Салима.
Я тут же побежал в больницу. Первое о чем я спросил, это номер ее палаты. Но мне сказали, чтобы я прежде встретился с ее врачом, принимавшим роды для консультации. Я опять-таки с иронией сказал: «Какой врач? Мне нужен только мой Салим».
Мне сказали: «Да, да, но прежде всего вам надо встретиться с врачом. Я зашел к ней. Она сказала, что роды были тяжелыми и что надо смириться с тем, что Салим, возможно, не сможет видеть, так как глаза деформированы».
Я вспомнил тот случай, когда я издевался над слепым попрошайкой, которого толкнул.
Свят Аллаһ! Что же это? Око за око? Она была довольна тем, что преподнес ей Господь. Она постоянно повторяла: не издевайся над людьми. Она не называла это издевательством, но называла гыйбой(сплетнями).
На самом деле я не ощущал его присутствия, что он есть, что его нет. Когда его плач становился невыносим, я убегал в зал и плотно закрывал дверь, чтобы спокойно спать. Жена же наоборот, была всецело занята им, очень любила его. Я не то, чтобы игнорировал его, нет, нет. Просто я не мог заставить себя полюбить его. Салим рос, и начал ползти. Когда ему исполнился год, он начал ходить. Тогда только мы обнаружили, что он хромает. Это совсем опечалило меня. После него, моя жена родила Умара и Халида. Годы шли, и Салим рос. Росли и его братья. Я не любил сидеть дома. Больше времени я проводил в кругу друзей.
На самом деле я был как игрушка в их руках. Можно сказать был придворным шутом и смешил их. Жена все надеялась, что я исправлюсь. Она все время призывала меня встать на истинный путь. Она не злилась на меня, за мое легкомысленное поведение, она скорее жалела меня. Ее больше огорчало мое пренебрежительное отношение к Салиму и внимание к его братьям. Салим вырос и выросли хлопоты, связанные с ним. Когда жена решила устроить его в одну из школ для слепых, я не стал возражать. Я не заметил, как пролетели годы.
День за днем, и каждый день работа, сон, еда, гулянки с друзьями. В одну из пятниц… Я проснулся в 11 часов дня. Для меня это не было поздним временем. Я в тот день был приглашен на свадьбу. Я встал, оделся, надушился и собрался выйти из дому. В зале мое внимание привлек Салим, который досадно плакал. Это было впервые, когда я обратил на него внимание, за все 10 лет его существования. Обычно когда он плакал, мать утешала его, и я слышал его плач за дверями своего кабинета. Я остановился. Подошел к нему и спросил: «Салим, почему ты плачешь?» Когда он услышал мой голос, он перестал плакать, почувствовав, что я где-то рядом и вижу его. Он начал шарить своими маленькими ручками, и как я понял, он пытался отойти подальше от меня, как будто я чужой. Он сказал: «Ты только сейчас заметил меня? А где ты был все эти 10 лет?» И он спотыкаясь, поспешно ушел в свою комнату. Вначале он не хотел мне говорить о причине, по которой он плакал, но потом я заботливо начал беседовать с ним и он начал говорить о причине своей трагедии.
Умар, должен был проводить его в мечеть, сегодня пятница, и он боялся что не найдет места в первых рядах если опоздает, он звал Умара, звал мать, но никто не отзывался. И он плакал из-за этого. Я видел, как из его закрытых глаз скатывались слезы. Я не знал, что и сказать. Я прижал его голову к себе, погладил и сказал: «За это ли ты плачешь, Салим?»
Он сказал: «Да!»
Я забыл про своих друзей, про свадьбу и сказал ему: «Салим, не грусти, ты знаешь, кто сегодня поведет тебя в мечеть?»
Он сказал: «Я думаю, что Умар, но он вечно опаздывает». Я сказал: «Нет, я поведу тебя сегодня в мечеть».
Салим удивился, не поверил, он подумал. Что я опять издеваюсь, и слезы опять покатились по его щекам. Я вытер его слезы и сжал его ручку.
Я хотел повезти его на машине, но он сказал: «Нет, мечеть же недалеко, поведи меня пешком».
Я не помню, когда в последний раз я заходил в мечеть. Но впервые я почувствовал волнение. И разочарование за свою беспечно и бесполезно проведенную жизнь. Мечеть была переполнена молящимися, однако я нашел место для Салима в первом ряду. Мы сидели и слушали проповедь, потом я помолился рядом с ним.
После молитвы, Салим попросил меня дать ему Коран. Я удивился: как слепой может читать Коран? Я видел просьбу его абсурдной, но боясь причинить ему боль, отказав, взял Коран, и протянул к нему.
Он попросил открыть суру “Пещера”. Я открыл Коран, то листал, то смотрел оглавление пока не нашел суру. Потом он взял Коран у меня, поставил перед собой, и начал читать суру.
О Аллаһ! Он в совершенстве выучил суру. Мне стало стыдно, я взял Коран, и начал читать. Страницу за страницей, начал молить Аллаһа о прощении, и о том, чтобы Он наставил меня на истинный путь. Я увлекся мольбой и не заметил, как начал плакать подобно ребенку.
Некоторые люди оставались в мечети и совершали дополнительные богослужения, я постеснялся их и постарался подавить в себе вспыхнувшие эмоции. Но они переполняли меня, я ничего не чувствовал кроме детских рук, вытиравших слезы с моего лица. Это был Салим. Я его прижал к груди. Я посмотрел на него и сказал: «Не ты слепой сынок, а я слепой!»
Я не видел того, что мое распутство приближает меня к Аду. Когда мы вернулись домой, жена была сильно обеспокоена за Салима. Но ее беспокойство сменились слезами радости, когда она узнала, что мы с ним молились в мечети. С того дня я больше не пропускал ни одну молитву в мечети.
Я обрел новых друзей в мечети. От них я научился многому, ощутил вкус веры. Узнал от них то, что от меня скрывала дунья. Я старался часто бывать с ними. Сидеть за чтением Корана, совершением молитв, поминаний Аллаһа. Несколько раз в месяц я полностью читал Коран. Мой язык часто поминал Аллаһа, может быть, Он простит мои ошибки и грехи, и мои издевательства над людьми.
Я стал больше любить семью и пытался больше проводить с ними время. Жена перестала тревожиться за меня, и стала счастливее. А улыбка не покидала сына моего Салима.
Кто бы не видел его, говорили, что он ангелочек.
Я благодарил Аллаһа за эти блага, которыми он наделил меня. Как-то мои новые друзья решили поехать в отдаленную деревню с целью призыва. Я тоже подготовился выйти в путь, и спросил у Аллаһа блага, посоветовался с женой. Я думал, что она будет против, но случилось наоборот.
Я был рад, и чувствовал себя счастливым. А ведь раньше когда я был распутником, я не советовался с ней, куда мне идти. Потом я обратился к Салиму, и сказал о том, что уезжаю. Он обнял меня крепко, крепко, чтобы попрощаться.
Три с половиной месяца я был в разлуке с семьей. Всякий раз как мне удавалось, я звонил домой, к жене, чтобы услышать ее голос, голос детей. Я очень скучал по ним.
О, как я скучал по Салиму. Никак мне не удавалось застать его и услышать голос. То он в школе, то в мечети. Когда жене говорил о том, как я по нему соскучился, она радовалась и смеялась. Вот только последний раз голос ее, меня встревожил.
Она не была веселой, как обычно. Я не услышал ее раскатистого смеха. Ее голос изменился. Я ей сказал: «Передай салам Салиму от меня». Она ответила: «Ин шаа Ллах, и умолкла».
Потом я вернулся домой. Постучался в дверь. Я ожидал, что дверь откроет Салим. Однако дверь открыл младший сын Халид, которому едва исполнилось четыре года.
Я взял его на руки, обнял. А он радовался и кричал: «Папа, папа!»
Я не знаю, почему стеснилась моя грудь, когда я вошел в дом, я произнес «АузубиЛляһ»
Потом подошел к жене и заметил, что ее лицо изменилось. Как будто с ее лица стерли улыбку и радость. Я спросил: «Что с тобой?» Она ответила: «Ничего!»
Я неожиданно вспомнил Салима и спросил: «Где Салим?»
И Халид перебил словами: «Салим пошел к Аллаһу. Он в Раю».
Жена разрыдалась, и ноги ее подкосились. Я подхватил ее и посадил на кресло. Потом я узнал, что он за две недели до моего прибытия тяжело заболел. Его лихорадило, и он не переставал страдать, пока душа не покинула его тело.
Я понял, что это был предопределенный путь Аллаһом и как испытание Свят Он и Велик.
Я все еще чувствую его руки, вытирающие мои слезы и его обнимающие руки…
Как же я скучаю по Салиму! Маленький и слепой инвалид…Он не был слепым! Это я был слепым!
Помните, дорогие мои братья, человек может исправить себя в любом возрасте, пока он жив, — этими словами завершил свою проповедь имам.
Амина Муслимова
